10.06.2021, 09:41 - Baxış sayı: 696
О некоторых проблемах философии науки и искусственного интеллекта
Ильхам Мамедзаде
Философия науки большая и сложная сфера междисциплинарных исследований, история науки лишь одна ее часть, причем не главная, может быть и интересная. У нас об этом пишут мало, а надо бы. Будущее науки во многом зависит от исследований в этой сфере, вскрывающих не прошлое, а то в настоящем науки, что связано с искусственным интеллектом, развитием, прогнозированием, логикой и этикой приращения знаний. Интересно, что все еще многие считают, что это тема для социальных медиа, для размышлений о том, каковы социальные перспективы и функции науки, ответственности ученого. Но философия, искусственный интеллект и логика науки являются сложнейшей исследовательской сферой с многочисленными разделами и подразделениями. Из многих этих сфер выделим только некоторые международное научное сотрудничество, совместные публикации, проекты и т.д. Или перспективы интеграции гуманитарных, социальных и естественных наук, роль математизации и биологии в знании, методологии, образа и идеологии науки и т.д. К сожалению, у некоторых наших ученых в их исследованиях в этой сфере, кроме «восхищения» опытом науки других стран, организацией труда, каких-то конкретных предложений по Азербайджану, тех же прогнозов, что делать нам, чтобы развивать науку, не найти. Хотя, понятно, думаю всем, что развитие азербайджанской науки зависит не только и не столько от развития науки в других странах, как от усилий наших ученых, организаторов науки, экономического развития и практики, открытости к инновациям и т.д.
О философии науки
Теперь о том, что философия науки позволяет понять прошлое, настоящее и будущее науки, пытаясь сформулировать образ науки и объяснить причины его изменений в те или иные времена. К философии науки, в первую очередь, относится сама философия, но не вся, а в той ее части, которая понимает, что главное в современной науке. Естественно, что это не означает, что другие ее части не важны, но у них иные функции. Этот вопрос рассматривался нами в некоторых наших книгах и статьях. Например, в книге «Философия о современности, истории и культуре. (О контурах историко-культурной эпистемологии)» (1; Баку, 2020) мы анализировали вопросы взаимоотношения междисциплинарных исследований и философии, исходя из того, что дисциплинарные исследования соответствуют определенному этапу, образу, этике и логике науки, а междисциплинарные предполагают переход к иному уровню, взаимоотношениям, нечеткой логике и этике науки. Логические аспекты данной проблемы также рассматривались в отдельных наших статьях и книгах. И, конечно, все, что относится к вопросам этики науки, мы анализировали в своих книгах и статьях о биоэтике. (2; «Введение в этику», Баку, 2004). Хотя должен заметить, что все эти проблемы неразрывно связаны с вопросами управления наукой, взаимодействиями научных коллективов, о чем мы также писали в отдельных своих статьях. Конечно, ученый может пригласить к дискуссии ученых и менеджеров науки по поводу того, что способствует реформации науки в мире, в стране. Но надо, видимо, вначале определиться, прежде всего, с тем, что составляет современный образ науки, то есть философией проблемы. Думаем, что эти вопросы в настоящее время надо оставить социальным медиа, надо им оставить и то, что связано с просветительством, достижениями наук Азербайджана и то, что относится к положению науки в мире. Переводы трудов при всей своей важности также не заменят трудов об образе современной науки и того, чем она отличается от науки в прошлом. Кстати, при всем уважении к достижениям науки в советские времена, надо понять, что и она не вписывается в образ современной науки.
Образ современной науки формируется междисциплинарными исследованиями. В них приоритетными оказываются, на наш взгляд, два момента. Дисциплинарная наука при всех своих достижениях в прошлом, связана была, во-первых, с тем, что науки разделялась на приоритетные, важные, фундаментальные, проверяемые и не важные, общественные, гуманитарные, не доказательные и не проверяемые. Потом оказалось, что плагиата хватает во всех дисциплинах, доказательность должна проверяться и не только с помощью математики и логики, а у общественных наук есть своя задача и функции, без которых не будут развиваться физика и математика. Во-вторых, потому в достижениях любых наук есть вклад общественных и гуманитарных наук в том случае, когда они проверяют свои тезисы и выводы с помощью независимых источников, данных других наук. Хотелось бы, вспомнить работу Э. Шредингера «Что такое жизнь?», в которой известный физик обратился к проблеме жизни, лежащей на стыке биологии, физики и химии и попутно внес вклад в актуальную для философии проблему сознания. (3; Эрвин Шредингер Что такое жизнь? М. «АСТ», 2018). Надо отметить и то, что Шредингеру этот подход удался в силу не только его подхода, но и в силу определенных личностных качеств, подхода к теме, того, что намного позже была названо эмоциональным интеллектом, того, что дается с помощью кругозора, способности предвидеть, философии и самосознания ученого, его понимания будущего идей. Кстати, заметим, что вопрос о том, какую роль играют наши чувства и эмоции в знаниях и ранее интересовал ученых и философов, но теперь в эпоху искусственного интеллекта он стал не только актуальным, но и определяющим, к примеру, в сравнениях интеллекта и искусственного интеллекта.
В дисциплинарной науке считается, что прорывные идеи формируются в самой дисциплине, в междисциплинарные времена все оказывается иначе, подобные идеи зависят от личности ученого, от его умения, знаний, способности схватить главное в развитии не только своей дисциплины, но и в других науках, выявив основные тенденции, расширяющие знание. Это не означает, что дисциплинарное разделение исчерпало себя, что им можно пренебречь, что не нужны профессора по отдельным дисциплинам. Дисциплинарные знания, как мы не раз отмечали, не потеряли своего значения, но без междисциплинарных исследований вряд ли они помогут прогнозировать будущее, как своей дисциплины, так и науки в целом. Дело зависит от когнитивных, эмоциональных и иных способностей ученых, от отношения к ученым, обладающим такими способностями в научных коллективах, организации дела. К этому вопросу мы обращались в статье «К вопросу о философии междисциплинарных исследований». (4; Баку, 2018, с.7-11).
Победа в 44 дневной войне, которая шла более 30 лет, была достигнута благодаря Президенту Ильхаму Алиеву, наследию Гейдара Алиева, поддержке Турции и Израиля, Пакистана и многому другому. Но и потому, что азербайджанский народ стал един, скреплен узами единой идеологии. Нельзя не заметить, что в первые годы конфликта в конце 80-х и начале 90-х такого единства не было. Азербайджанские ученые в те годы написали множество работ о мифологемах армян, об их ложных истолкованиях истории, своего расселения на Южном Кавказе. Об этом писали не только историки, но и философы, и правоведы, и даже химики. О нарушениях международного права, о геополитике, о геноциде по отношению к мирным жителям Ходжалы и о многом таком писали также независимо от дисциплинарной принадлежности ученого. Можно вспомнить имена востоковеда З. Буниятова, естественника Х.Мамедова. Эта работа превратилась в одно из оснований того, что называется идеологией азербайджанства, «железного кулака» по образному выражению Президента страны. Понятно, что эта функция была не единственной у азербайджанской науки, но долгие годы она была определяющей. Теперь после победы, после завершения конфликта, видимо, наука и на самом деле должна наряду с другими, не основными своими функциями, заняться основной, исследовательской. И тут возникает не простой, как многим кажется, вопрос, а какая основная - исследовательская, и что мы ученые понимаем под основной функцией науки. Эта функция связана с приращением знания, иными словами под этим углом зрения и надо относиться к результатам научных коллективов. Кстати, тут следует сказать и о том, что лучшие труды наших ученых об Азербайджане - это тоже приращение знания. Их можно добиться с использованием новых когнитивных, информационных, биологических междисциплинарных технологий и методологий.
В современном мире результаты в этой сфере оцениваются по публикациям в рейтинговых журналах, по рейтингам ученых, которые они набирают по публикациям в этих журналах, по участию в совместных международных проектах, совместных публикациях и т.д. Отметим, что публикации по конфликту и двум войнам с трудом публикуются в заграничных рейтинговых журналах. Конечно, этих публикаций в целом больше у наших ученых, занимающихся естественными науками, но в последние годы сдвинулось дело и у ученых общественных и гуманитарных дисциплин. У них больше стало статей, публикаций, проектов с западными и не западными научными центрами. Во всяком случае, в НАНА фиксируется заметный рост, как в количестве и качестве публикаций, так и налаживании дела с международными рейтингами наших научных журналов. Отслеживание информации на сайтах институтов НАНА, кстати, также об этом свидетельствует. К примеру, если взять сайт Института Философии и Социологии (philosophу.edu.az), то это сразу заметно. Привлекает в нем международные контакты ученых Института, совместные книги с российскими, казахстанскими, итальянскими, болгарскими учеными, создание виртуальных лабораторий и их продукция в виде книг и публикаций, реакция на них в научных журналах. Одна лаборатория занимается проблемами «Шелкового пути», другая, «искусственным интеллектом и наследием Лютви Заде. Эта информация свидетельствует о тенденциях. Проведена также большая международная конференция с выступлением 30 ученых, философов, социологов, историков, посвященная осмыслению новых реалий и геополитике Южного Кавказа после войны. В ней участвовали ученые из России, Турции, Пакистана, Болгарии, Италии и т.д., что также свидетельствует о привлечении новых подходов в идеологическую сферу, о поиске связей между теорией, философией и идеологией.
Ученые и менеджеры-ученые знают, что все реформы должны идти не только в институциональной реорганизации, но и в расширении контактов ученых с мировыми центрами, в их развитии, в поиске новых научных подходов и тенденций. Наука не замкнута, для этого, понятно, нужно финансирование, но и поиски новых форм сотрудничества (период карантина при всей своей неоднозначности расширил онлайн-контакты) и приоритетов. И, кстати, видимо, приоритеты не бывают раз и навсегда данными, их следует уточнять, подправлять, расширять или сужать. Конечно, сложно отказываться от традиций в науке, от традиционных форм, но другого пути нет.
Конечно, смена приоритетов создает серьезные проблемы. Надо знать и уметь, как переходить от дисциплинарных к междисциплинарным исследованиям, как применять обыкновенный сравнительный метод при переходе. К примеру, как сравнивать по результатам, по количеству, с кем сравнивать труды наших научных коллективов, что означает проникнуть в международный рынок науки, как получить гранты престижных научных Фондов. Большую работу проводит в этом направлении, конечно, Фонд Гейдара Алиева. Но дело не только в этом, надо знать и применять, как технологии, так и методологии. К примеру, наши ученые часто применяют сравнительный метод, но надо знать, какое сравнение корректно, как сравнивать похожие и непохожие сферы, страны, культуры, данные из различных наук и т.д. Тут имеет значение и то, что в Китае 81 миллион ученых, сколько из них докторов наук, сколько знающих иностранные языки и т.д., а сколько в Азербайджане, России, Казахстане и т.д. Видимо, надо сравнивать и с Китаем, и с европейскими странами, и с теми, с кем мы близки по научной традиции, иногда говорят, что сравнимы, не терять с ними связей, то есть с Беларусью, Узбекистаном и т.д. Надо также знать и понимать, для чего мы сравниваем, к примеру, научный потенциал стран, культуры. Здесь мы используем понятие культуры, социокультурного фактора для того, чтобы было видно, какую роль в развитии науки, технологий и методологий она играет. Отношение ученого к технологиям и методологиям зависит от культуры ученого, его эмоционального интеллекта, отношения к другим, к диалогу как механизму развития науки. Здесь отчетливо проявляется и роль социологии в том, что известный российский философ С.Хоружий назвал «детерриторизацией философии», а мы скажем о поисках связей между философией и социологией в методологических исканиях, в проведении межкультурных и междисциплинарных исследований и т.д. (5).
Искусственный интеллект и философия
Искусственный интеллект как проблема стала актуальной во многих научных исследованиях. Понятно, что философов интересует вопрос, что есть искусственный интеллект, как он соотносится с сознанием и мышлением, как различаются интеллект и искусственный интеллект. В данном случае важно и то, как его использование меняет философию, какие проблемы актуализируются и как меняется в результате этого философия. В принципе, искусственный интеллект это все, что относится к компьютерным системам и программам, цифровым технологиям, обработке и выводам на базе нечетких и неконкретных данных, идеям использования и накопления знания, обучения, то есть того, что называется замещением функции интеллекта человека. Надо признать, что нередко философы, размышляя об этих проблемах, выступают, как эксперты- защитники подрастающего поколения от «вреда, наносимого компьютерами, интернетом». Однако, становится понятно, что этой функции для всей философии при всей ее важности, недостаточно. Анализ этих вопросов позволит нам выявить и спрогнозировать в каком направлении будет развиваться философия, другие науки и на какие их функции следует обратить внимание. В философских исследованиях нередко особый упор делается на истории философии. Такой крен надо признать в некоторых случаях превращает историю философии в декларацию, рассказ, описание. Лишь в последнее время в связи с интересом к логике Лютви Заде (американский ученый ХХ века азербайджанского происхождения) активизировались у нас попытки выявить самостоятельность философии подхода к искусственному интеллекту и нечеткой логике, больше стало исследований по проверке знаний на прочность, фальсификацию и верификацию и т.д. (6)Пока, что философы зачастую лишь более или менее подробно рассказывают о логике и эпистемологии, но не раскрывают, как они применяется в исследованиях, что заставляют переосмыслить, какую роль в этом играет искусственный интеллект. Пожалуй, будет преувеличением сказать, что нам многое удалось, структурировать, выявить связи, но некоторые моменты, на наш взгляд, весьма интересны, так как содержат в себе потенцию развития. О них чуть подробнее: во-первых, в некоторых наших исследованиях замечено, что искусственный интеллект как проблема имеет четко выраженный философский и этический аспект, что искусственный интеллект, и, в частности, нечеткая логика Лютви Заде позволит углубить исследования в философии науки, заняться использованием его логики, наработок в философии и истории науки, в том числе и истории философии, других сферах философии. Признано, что философский подход к этой проблеме предполагает не только его выявление, но и применение, осмысление последствий его применения, а также размышлений на тему, как это изменит саму философию. К сожалению, мы все еще не думаем о возможностях, какие он создает в общественных и гуманитарных дисциплинах, о том, что он их дисциплинирует, создает условия для развития междисциплинарных исследований для проверки выводов. Все это значимо, так как следует определиться с тем, какие вызовы современность ставит перед естественными, социальными науками, может ли философия сохранить свою специфику и самость, овладев в некотором смысле слова таким интеллектом. Во-вторых, такой подход ведет к тому, что и остальные общественные науки смогут заняться разработкой тем, какой должна стать их наука, иными словами, актуализирует вопросы философии этих наук. Предположительно, это означает востребование философии в общественных и гуманитарных дисциплинах. Использование искусственного интеллекта, таким образом, актуализирует весь контекст вопросов по поводу того, чего ожидает общество от ученых, а ученые от общества. В конце концов, если философия ставит его и для них, то она опять становится востребованной, нужной им в большей степени, чем ныне. В-третьих, искусственный интеллект, его возможности создают условия для понимания того, что называется историческая память в условиях информационного обилия, как ее проверить с помощью математики и логики, как ее проверить на истину, какую роль несут социокультурные ценности в развитии науки, философии, истории и т.д. (7) Глобально- информационная революция ведет к серьезным изменениям в культуре, истории, в том, что называется сознание, национальная культура. (6;7) Вопрос о том, какая наука может использовать искусственный интеллект – это вопрос выживания не только науки. В-четвертых, у философов, занимающихся проблемой искусственного интеллекта, как правило, свои отношения с эпистемологией и логикой, но, видимо, следует сделать особый упор на том, чтобы выделить эпистемы науки в прошлом и настоящем периоде (М.Фуко) вначале в философии, а потом и в науке. Размышления о том, какая связь, какое понимание сознания, опыта или языка, является приоритетным в настоящем у нас и не у нас, как проводить доказательные исследования с тем, чтобы они принимались всемирным научным сообществом. В-пятых, некоторые известные российские, в том числе и азербайджанские философы разделяли науку на различные культурно-исторические типы, но на какие типы делится сама философия, какие приоритеты в ней доминировали, повторяет ли она науку в этом, и в чем она сегодня отстает от других наук или превосходит их, позволит ей определиться с тем, что ей мешает для развития. Так, российский философ С. Лебедев выделяет шесть культурно-исторических типов науки, считая, что столько же культурно-исторических типов было у философии. (8) Но так ли это и, растворяя философию в науке, он не может ответить на вопрос, как, почему она становится многообразной, разделяясь на национальные философии, и как сохраняется единство этого многообразия. Вопросы не умозрительные, тем более с тех пор, как утвердилось у нас и во многих других странах понятие национальной философии. Как сочетается универсальная философия и национальные философии с методологическим и логическим плюрализмом, к чему они ведут. Надо над этими проблемами, как мы считаем, надо размышлять. Плюрализм методологий не означает, что национальная философия должна терять в научности и проверке своих выводов. Плюрализм не означает также отсутствие методологических оснований в исследовании и недопонимание того, как они используются. Отметим и то, что плюрализм и разделение философий, как раз-таки нуждается в постоянном контакте философов различных стран. В-шестых, искусственный интеллект и нечеткая логика связаны между собой, но насколько мы понимаем и используем эту связь, какие практические применения имеют эти взаимосвязи. К примеру, на наш взгляд, здесь важно, как строгость сочетается с толерантностью и плюрализмом, или каковы объектно-субъектные связи, как сочетается эта логика, ценностные предпочтения ученых (идеалы и стандарты) и междисциплинарные исследования, или интеллект и искусственный интеллект, как анализ этих вопросов связан с логикой или логиками, математической непротиворечивостью и т.д. Не менее значимы в этом контексте вопросы о том, что есть постгуманизм, постчеловек, ценности и логика, что означает иерархия ценностей и деконструкция гуманизма. Можно соглашаться или не соглашаться с этими понятиями, процессами, которые они обозначают, но понять их надо. В-седьмых, анализ философской литературы у нас свидетельствует о том, что в исторических и культурологических исследованиях многие проблемы рассматриваются в отрыве от универсального философского дискурса. К универсальным подходам относятся проблемы методологии и их применение, логики и их применение, хотя и не только. Понять, почему так произошло можно, но надо подумать над тем, как его преодолеть. К примеру, можно ли исследовать наследие Низами, Физули, Насими, не сравнивая его с тем, как исследуется наследие в философии, в контексте с многими другими проблемами, которые влияют на творчество, биология, психология, политическое время, география и т.д. Их творчество не было закрытым. Они в своих произведениях путешествовали во времени и пространстве. Таким образом, следует использовать возможности искусственного интеллекта для того, чтобы преодолеть эту замкнутость. Замкнутость, кстати, оказывает воздействие не только на точность исследования, но и на принятие управленческих решений в науке. Или о проблеме и логике межкультурного взаимодействия. Мультикультурализм – это характеристика общества, но не средство разрешения противоречий и проблем поликультурного общества. Крах мультикультурализма в Англии и Британии – это неудача конкретной политики разделения этнических общин, а во Франции политики ассимиляции, надо думать, в чем проблемы в этой сфере в Германии и России, Украине и т.д. Сама по себе миграция не решит демографических проблем России, а вот политика включения мигрантов в общность – это совсем другое дело. Тут, видимо, надо стремиться к диалогу культур, конфессий, проведению консультаций, принятию определенных экономических и политических преференций, а может быть и политики ассимиляции. На наш взгляд, к тому же анализ общества не предполагает лишь фиксировать то, каким оно было в прошлом и настоящем, чем небезуспешно занимаются многие. Думается, что надо размышлять и объяснять, к примеру, то, почему совсем недавно классовые и социальные характеристики общества значили намного больше, чем культурные различия, и чем вызвана столь заметная перемена, что станет с ним и с ними в будущем близком и далеком. Победа во второй Карабахской войне, на наш взгляд, актуализировала также вопросы логики в международных отношениях, использования искусственного интеллекта в войне. Приходится для развития региона вступать в отношения с недавним противником, давно использующим самые грязные средства в своей политике. Эти проблемы сейчас актуальны и для других стран. ХХ1 век уже давно характеризуется политической и идеологической разнородностью. Теряют престиж международные организации, и напротив, возрастает значение неформальных площадок для диалога разных по стилю правления и культуре стран. Диалог, двойные стандарты, хитрость и изворотливость в таких отношениях неизбежны, также как применение нечеткой логики в ведении переговоров.
Заключение. О философии, этике и искусственном интеллекте
Пандемия еще раз отчетливо продемонстрировала, что природа, биология, человек и мораль между собой связаны неразрывно. Однако, мы не можем сказать, что в наших этических исследованиях и религиозных воззрениях они отражены в должной или хоть какой-то мере. Карантин, как одна из форм борьбы с пандемией, показал и другую скажем так многоканальную связь этики, культуры, права и искусственного интеллекта. Вопросы эти рассматривались в различных наших статьях, здесь хотелось бы лишь заметить, что искусственный интеллект, оказываясь в объекте философского анализа, позволяет этике освоить эти вопросы целостно и концептуально, освобождаясь от морализаторских иллюзий, от того, что нам, будто бы, известно, что есть добро и зло. Этические проблемы в отличие от наших представлений о морали не имеют готового ответа, они предполагают его поиск, а потому использование таких понятий, как риски, вероятность, расчет пределов. Видимо, когда мы предполагаем, что в этике надо обратить внимание на все то, что связано с ответственностью, то эта работа должна идти заодно с тем, что называется логика принятия морально значимых решений. Только тогда мы сможем способствовать становлению такого типа сознания, который способен к вероятностному суждению, способен преодолеть религиозные и социокультурные предубеждения по поводу оценки и отношения к таким суждениям. Поэтому искусственный интеллект не только поставляет материал, который должен быть осмыслен, но и создает возможность углубить наши размышления о том, что есть сознание человека, какую роль играют в его становлении мораль и разум, что есть рациональность и альтруизм, в конце концов, как появилось добро и зло. Эти вопросы трудно анализируемы, но если мы не будем их анализировать, то не сможем создать адекватного понимания и прогнозирования будущего. От философии и этики, таким образом, культура и наша жизнь зависят не в меньшей степени, чем от развития технологий. И, наконец, заметим, что компьютеры и интернет позволили нам создать в нашем академическом Институте философии и социологии виртуальную исследовательскую лабораторию по философии, логике и искусственному интеллекту и мы надеемся, что ее результаты станут условием углубления наших представлений о будущем.
Литература
1. Ильхам Мамедзаде Философия о современности, истории и культуре (О контурах историко-культурной эпистемологии) Баку, «Elm ve tehsil», 2020.
2. Ильхам Мамедзаде Введение в этику, Баку, 2004.
3. Эрвин Шредингер Что такое жизнь? М. «АСТ», 2018.
4. Материалы Первой международной конференции на тему «История науки и науковедение: междисциплинарные исследования» Баку, 2018, с.7-11.
5. С.С.Хоружий Глобальный тренд ХХ1 века: детерриторизация философии//»Вопросы философии», № 7, 2020.
6. Fuzzy Logic and Its Application. Ed. Shahnaz Shahbazova. Baku, 2015.
7. İlham Məmmədzadə «Mədəniyyətlərarası kommunikasiyanın bəzi fəlsəfi problemləri» -// “PUBLİC ADMİNİSTRATİON: THEORY and PRACTICE” , 2020, 2 (70).s. 125-133. The Academy of Public Administration under the President of the Republic of Azerbaijan.
8. С. А. Лебедев «Аксиология науки: ценностные регуляторы научной деятельности»- // «Вопросы философии», 2020, №7, с.82.
Философия науки большая и сложная сфера междисциплинарных исследований, история науки лишь одна ее часть, причем не главная, может быть и интересная. У нас об этом пишут мало, а надо бы. Будущее науки во многом зависит от исследований в этой сфере, вскрывающих не прошлое, а то в настоящем науки, что связано с искусственным интеллектом, развитием, прогнозированием, логикой и этикой приращения знаний. Интересно, что все еще многие считают, что это тема для социальных медиа, для размышлений о том, каковы социальные перспективы и функции науки, ответственности ученого. Но философия, искусственный интеллект и логика науки являются сложнейшей исследовательской сферой с многочисленными разделами и подразделениями. Из многих этих сфер выделим только некоторые международное научное сотрудничество, совместные публикации, проекты и т.д. Или перспективы интеграции гуманитарных, социальных и естественных наук, роль математизации и биологии в знании, методологии, образа и идеологии науки и т.д. К сожалению, у некоторых наших ученых в их исследованиях в этой сфере, кроме «восхищения» опытом науки других стран, организацией труда, каких-то конкретных предложений по Азербайджану, тех же прогнозов, что делать нам, чтобы развивать науку, не найти. Хотя, понятно, думаю всем, что развитие азербайджанской науки зависит не только и не столько от развития науки в других странах, как от усилий наших ученых, организаторов науки, экономического развития и практики, открытости к инновациям и т.д.
О философии науки
Теперь о том, что философия науки позволяет понять прошлое, настоящее и будущее науки, пытаясь сформулировать образ науки и объяснить причины его изменений в те или иные времена. К философии науки, в первую очередь, относится сама философия, но не вся, а в той ее части, которая понимает, что главное в современной науке. Естественно, что это не означает, что другие ее части не важны, но у них иные функции. Этот вопрос рассматривался нами в некоторых наших книгах и статьях. Например, в книге «Философия о современности, истории и культуре. (О контурах историко-культурной эпистемологии)» (1; Баку, 2020) мы анализировали вопросы взаимоотношения междисциплинарных исследований и философии, исходя из того, что дисциплинарные исследования соответствуют определенному этапу, образу, этике и логике науки, а междисциплинарные предполагают переход к иному уровню, взаимоотношениям, нечеткой логике и этике науки. Логические аспекты данной проблемы также рассматривались в отдельных наших статьях и книгах. И, конечно, все, что относится к вопросам этики науки, мы анализировали в своих книгах и статьях о биоэтике. (2; «Введение в этику», Баку, 2004). Хотя должен заметить, что все эти проблемы неразрывно связаны с вопросами управления наукой, взаимодействиями научных коллективов, о чем мы также писали в отдельных своих статьях. Конечно, ученый может пригласить к дискуссии ученых и менеджеров науки по поводу того, что способствует реформации науки в мире, в стране. Но надо, видимо, вначале определиться, прежде всего, с тем, что составляет современный образ науки, то есть философией проблемы. Думаем, что эти вопросы в настоящее время надо оставить социальным медиа, надо им оставить и то, что связано с просветительством, достижениями наук Азербайджана и то, что относится к положению науки в мире. Переводы трудов при всей своей важности также не заменят трудов об образе современной науки и того, чем она отличается от науки в прошлом. Кстати, при всем уважении к достижениям науки в советские времена, надо понять, что и она не вписывается в образ современной науки.
Образ современной науки формируется междисциплинарными исследованиями. В них приоритетными оказываются, на наш взгляд, два момента. Дисциплинарная наука при всех своих достижениях в прошлом, связана была, во-первых, с тем, что науки разделялась на приоритетные, важные, фундаментальные, проверяемые и не важные, общественные, гуманитарные, не доказательные и не проверяемые. Потом оказалось, что плагиата хватает во всех дисциплинах, доказательность должна проверяться и не только с помощью математики и логики, а у общественных наук есть своя задача и функции, без которых не будут развиваться физика и математика. Во-вторых, потому в достижениях любых наук есть вклад общественных и гуманитарных наук в том случае, когда они проверяют свои тезисы и выводы с помощью независимых источников, данных других наук. Хотелось бы, вспомнить работу Э. Шредингера «Что такое жизнь?», в которой известный физик обратился к проблеме жизни, лежащей на стыке биологии, физики и химии и попутно внес вклад в актуальную для философии проблему сознания. (3; Эрвин Шредингер Что такое жизнь? М. «АСТ», 2018). Надо отметить и то, что Шредингеру этот подход удался в силу не только его подхода, но и в силу определенных личностных качеств, подхода к теме, того, что намного позже была названо эмоциональным интеллектом, того, что дается с помощью кругозора, способности предвидеть, философии и самосознания ученого, его понимания будущего идей. Кстати, заметим, что вопрос о том, какую роль играют наши чувства и эмоции в знаниях и ранее интересовал ученых и философов, но теперь в эпоху искусственного интеллекта он стал не только актуальным, но и определяющим, к примеру, в сравнениях интеллекта и искусственного интеллекта.
В дисциплинарной науке считается, что прорывные идеи формируются в самой дисциплине, в междисциплинарные времена все оказывается иначе, подобные идеи зависят от личности ученого, от его умения, знаний, способности схватить главное в развитии не только своей дисциплины, но и в других науках, выявив основные тенденции, расширяющие знание. Это не означает, что дисциплинарное разделение исчерпало себя, что им можно пренебречь, что не нужны профессора по отдельным дисциплинам. Дисциплинарные знания, как мы не раз отмечали, не потеряли своего значения, но без междисциплинарных исследований вряд ли они помогут прогнозировать будущее, как своей дисциплины, так и науки в целом. Дело зависит от когнитивных, эмоциональных и иных способностей ученых, от отношения к ученым, обладающим такими способностями в научных коллективах, организации дела. К этому вопросу мы обращались в статье «К вопросу о философии междисциплинарных исследований». (4; Баку, 2018, с.7-11).
Победа в 44 дневной войне, которая шла более 30 лет, была достигнута благодаря Президенту Ильхаму Алиеву, наследию Гейдара Алиева, поддержке Турции и Израиля, Пакистана и многому другому. Но и потому, что азербайджанский народ стал един, скреплен узами единой идеологии. Нельзя не заметить, что в первые годы конфликта в конце 80-х и начале 90-х такого единства не было. Азербайджанские ученые в те годы написали множество работ о мифологемах армян, об их ложных истолкованиях истории, своего расселения на Южном Кавказе. Об этом писали не только историки, но и философы, и правоведы, и даже химики. О нарушениях международного права, о геополитике, о геноциде по отношению к мирным жителям Ходжалы и о многом таком писали также независимо от дисциплинарной принадлежности ученого. Можно вспомнить имена востоковеда З. Буниятова, естественника Х.Мамедова. Эта работа превратилась в одно из оснований того, что называется идеологией азербайджанства, «железного кулака» по образному выражению Президента страны. Понятно, что эта функция была не единственной у азербайджанской науки, но долгие годы она была определяющей. Теперь после победы, после завершения конфликта, видимо, наука и на самом деле должна наряду с другими, не основными своими функциями, заняться основной, исследовательской. И тут возникает не простой, как многим кажется, вопрос, а какая основная - исследовательская, и что мы ученые понимаем под основной функцией науки. Эта функция связана с приращением знания, иными словами под этим углом зрения и надо относиться к результатам научных коллективов. Кстати, тут следует сказать и о том, что лучшие труды наших ученых об Азербайджане - это тоже приращение знания. Их можно добиться с использованием новых когнитивных, информационных, биологических междисциплинарных технологий и методологий.
В современном мире результаты в этой сфере оцениваются по публикациям в рейтинговых журналах, по рейтингам ученых, которые они набирают по публикациям в этих журналах, по участию в совместных международных проектах, совместных публикациях и т.д. Отметим, что публикации по конфликту и двум войнам с трудом публикуются в заграничных рейтинговых журналах. Конечно, этих публикаций в целом больше у наших ученых, занимающихся естественными науками, но в последние годы сдвинулось дело и у ученых общественных и гуманитарных дисциплин. У них больше стало статей, публикаций, проектов с западными и не западными научными центрами. Во всяком случае, в НАНА фиксируется заметный рост, как в количестве и качестве публикаций, так и налаживании дела с международными рейтингами наших научных журналов. Отслеживание информации на сайтах институтов НАНА, кстати, также об этом свидетельствует. К примеру, если взять сайт Института Философии и Социологии (philosophу.edu.az), то это сразу заметно. Привлекает в нем международные контакты ученых Института, совместные книги с российскими, казахстанскими, итальянскими, болгарскими учеными, создание виртуальных лабораторий и их продукция в виде книг и публикаций, реакция на них в научных журналах. Одна лаборатория занимается проблемами «Шелкового пути», другая, «искусственным интеллектом и наследием Лютви Заде. Эта информация свидетельствует о тенденциях. Проведена также большая международная конференция с выступлением 30 ученых, философов, социологов, историков, посвященная осмыслению новых реалий и геополитике Южного Кавказа после войны. В ней участвовали ученые из России, Турции, Пакистана, Болгарии, Италии и т.д., что также свидетельствует о привлечении новых подходов в идеологическую сферу, о поиске связей между теорией, философией и идеологией.
Ученые и менеджеры-ученые знают, что все реформы должны идти не только в институциональной реорганизации, но и в расширении контактов ученых с мировыми центрами, в их развитии, в поиске новых научных подходов и тенденций. Наука не замкнута, для этого, понятно, нужно финансирование, но и поиски новых форм сотрудничества (период карантина при всей своей неоднозначности расширил онлайн-контакты) и приоритетов. И, кстати, видимо, приоритеты не бывают раз и навсегда данными, их следует уточнять, подправлять, расширять или сужать. Конечно, сложно отказываться от традиций в науке, от традиционных форм, но другого пути нет.
Конечно, смена приоритетов создает серьезные проблемы. Надо знать и уметь, как переходить от дисциплинарных к междисциплинарным исследованиям, как применять обыкновенный сравнительный метод при переходе. К примеру, как сравнивать по результатам, по количеству, с кем сравнивать труды наших научных коллективов, что означает проникнуть в международный рынок науки, как получить гранты престижных научных Фондов. Большую работу проводит в этом направлении, конечно, Фонд Гейдара Алиева. Но дело не только в этом, надо знать и применять, как технологии, так и методологии. К примеру, наши ученые часто применяют сравнительный метод, но надо знать, какое сравнение корректно, как сравнивать похожие и непохожие сферы, страны, культуры, данные из различных наук и т.д. Тут имеет значение и то, что в Китае 81 миллион ученых, сколько из них докторов наук, сколько знающих иностранные языки и т.д., а сколько в Азербайджане, России, Казахстане и т.д. Видимо, надо сравнивать и с Китаем, и с европейскими странами, и с теми, с кем мы близки по научной традиции, иногда говорят, что сравнимы, не терять с ними связей, то есть с Беларусью, Узбекистаном и т.д. Надо также знать и понимать, для чего мы сравниваем, к примеру, научный потенциал стран, культуры. Здесь мы используем понятие культуры, социокультурного фактора для того, чтобы было видно, какую роль в развитии науки, технологий и методологий она играет. Отношение ученого к технологиям и методологиям зависит от культуры ученого, его эмоционального интеллекта, отношения к другим, к диалогу как механизму развития науки. Здесь отчетливо проявляется и роль социологии в том, что известный российский философ С.Хоружий назвал «детерриторизацией философии», а мы скажем о поисках связей между философией и социологией в методологических исканиях, в проведении межкультурных и междисциплинарных исследований и т.д. (5).
Искусственный интеллект и философия
Искусственный интеллект как проблема стала актуальной во многих научных исследованиях. Понятно, что философов интересует вопрос, что есть искусственный интеллект, как он соотносится с сознанием и мышлением, как различаются интеллект и искусственный интеллект. В данном случае важно и то, как его использование меняет философию, какие проблемы актуализируются и как меняется в результате этого философия. В принципе, искусственный интеллект это все, что относится к компьютерным системам и программам, цифровым технологиям, обработке и выводам на базе нечетких и неконкретных данных, идеям использования и накопления знания, обучения, то есть того, что называется замещением функции интеллекта человека. Надо признать, что нередко философы, размышляя об этих проблемах, выступают, как эксперты- защитники подрастающего поколения от «вреда, наносимого компьютерами, интернетом». Однако, становится понятно, что этой функции для всей философии при всей ее важности, недостаточно. Анализ этих вопросов позволит нам выявить и спрогнозировать в каком направлении будет развиваться философия, другие науки и на какие их функции следует обратить внимание. В философских исследованиях нередко особый упор делается на истории философии. Такой крен надо признать в некоторых случаях превращает историю философии в декларацию, рассказ, описание. Лишь в последнее время в связи с интересом к логике Лютви Заде (американский ученый ХХ века азербайджанского происхождения) активизировались у нас попытки выявить самостоятельность философии подхода к искусственному интеллекту и нечеткой логике, больше стало исследований по проверке знаний на прочность, фальсификацию и верификацию и т.д. (6)Пока, что философы зачастую лишь более или менее подробно рассказывают о логике и эпистемологии, но не раскрывают, как они применяется в исследованиях, что заставляют переосмыслить, какую роль в этом играет искусственный интеллект. Пожалуй, будет преувеличением сказать, что нам многое удалось, структурировать, выявить связи, но некоторые моменты, на наш взгляд, весьма интересны, так как содержат в себе потенцию развития. О них чуть подробнее: во-первых, в некоторых наших исследованиях замечено, что искусственный интеллект как проблема имеет четко выраженный философский и этический аспект, что искусственный интеллект, и, в частности, нечеткая логика Лютви Заде позволит углубить исследования в философии науки, заняться использованием его логики, наработок в философии и истории науки, в том числе и истории философии, других сферах философии. Признано, что философский подход к этой проблеме предполагает не только его выявление, но и применение, осмысление последствий его применения, а также размышлений на тему, как это изменит саму философию. К сожалению, мы все еще не думаем о возможностях, какие он создает в общественных и гуманитарных дисциплинах, о том, что он их дисциплинирует, создает условия для развития междисциплинарных исследований для проверки выводов. Все это значимо, так как следует определиться с тем, какие вызовы современность ставит перед естественными, социальными науками, может ли философия сохранить свою специфику и самость, овладев в некотором смысле слова таким интеллектом. Во-вторых, такой подход ведет к тому, что и остальные общественные науки смогут заняться разработкой тем, какой должна стать их наука, иными словами, актуализирует вопросы философии этих наук. Предположительно, это означает востребование философии в общественных и гуманитарных дисциплинах. Использование искусственного интеллекта, таким образом, актуализирует весь контекст вопросов по поводу того, чего ожидает общество от ученых, а ученые от общества. В конце концов, если философия ставит его и для них, то она опять становится востребованной, нужной им в большей степени, чем ныне. В-третьих, искусственный интеллект, его возможности создают условия для понимания того, что называется историческая память в условиях информационного обилия, как ее проверить с помощью математики и логики, как ее проверить на истину, какую роль несут социокультурные ценности в развитии науки, философии, истории и т.д. (7) Глобально- информационная революция ведет к серьезным изменениям в культуре, истории, в том, что называется сознание, национальная культура. (6;7) Вопрос о том, какая наука может использовать искусственный интеллект – это вопрос выживания не только науки. В-четвертых, у философов, занимающихся проблемой искусственного интеллекта, как правило, свои отношения с эпистемологией и логикой, но, видимо, следует сделать особый упор на том, чтобы выделить эпистемы науки в прошлом и настоящем периоде (М.Фуко) вначале в философии, а потом и в науке. Размышления о том, какая связь, какое понимание сознания, опыта или языка, является приоритетным в настоящем у нас и не у нас, как проводить доказательные исследования с тем, чтобы они принимались всемирным научным сообществом. В-пятых, некоторые известные российские, в том числе и азербайджанские философы разделяли науку на различные культурно-исторические типы, но на какие типы делится сама философия, какие приоритеты в ней доминировали, повторяет ли она науку в этом, и в чем она сегодня отстает от других наук или превосходит их, позволит ей определиться с тем, что ей мешает для развития. Так, российский философ С. Лебедев выделяет шесть культурно-исторических типов науки, считая, что столько же культурно-исторических типов было у философии. (8) Но так ли это и, растворяя философию в науке, он не может ответить на вопрос, как, почему она становится многообразной, разделяясь на национальные философии, и как сохраняется единство этого многообразия. Вопросы не умозрительные, тем более с тех пор, как утвердилось у нас и во многих других странах понятие национальной философии. Как сочетается универсальная философия и национальные философии с методологическим и логическим плюрализмом, к чему они ведут. Надо над этими проблемами, как мы считаем, надо размышлять. Плюрализм методологий не означает, что национальная философия должна терять в научности и проверке своих выводов. Плюрализм не означает также отсутствие методологических оснований в исследовании и недопонимание того, как они используются. Отметим и то, что плюрализм и разделение философий, как раз-таки нуждается в постоянном контакте философов различных стран. В-шестых, искусственный интеллект и нечеткая логика связаны между собой, но насколько мы понимаем и используем эту связь, какие практические применения имеют эти взаимосвязи. К примеру, на наш взгляд, здесь важно, как строгость сочетается с толерантностью и плюрализмом, или каковы объектно-субъектные связи, как сочетается эта логика, ценностные предпочтения ученых (идеалы и стандарты) и междисциплинарные исследования, или интеллект и искусственный интеллект, как анализ этих вопросов связан с логикой или логиками, математической непротиворечивостью и т.д. Не менее значимы в этом контексте вопросы о том, что есть постгуманизм, постчеловек, ценности и логика, что означает иерархия ценностей и деконструкция гуманизма. Можно соглашаться или не соглашаться с этими понятиями, процессами, которые они обозначают, но понять их надо. В-седьмых, анализ философской литературы у нас свидетельствует о том, что в исторических и культурологических исследованиях многие проблемы рассматриваются в отрыве от универсального философского дискурса. К универсальным подходам относятся проблемы методологии и их применение, логики и их применение, хотя и не только. Понять, почему так произошло можно, но надо подумать над тем, как его преодолеть. К примеру, можно ли исследовать наследие Низами, Физули, Насими, не сравнивая его с тем, как исследуется наследие в философии, в контексте с многими другими проблемами, которые влияют на творчество, биология, психология, политическое время, география и т.д. Их творчество не было закрытым. Они в своих произведениях путешествовали во времени и пространстве. Таким образом, следует использовать возможности искусственного интеллекта для того, чтобы преодолеть эту замкнутость. Замкнутость, кстати, оказывает воздействие не только на точность исследования, но и на принятие управленческих решений в науке. Или о проблеме и логике межкультурного взаимодействия. Мультикультурализм – это характеристика общества, но не средство разрешения противоречий и проблем поликультурного общества. Крах мультикультурализма в Англии и Британии – это неудача конкретной политики разделения этнических общин, а во Франции политики ассимиляции, надо думать, в чем проблемы в этой сфере в Германии и России, Украине и т.д. Сама по себе миграция не решит демографических проблем России, а вот политика включения мигрантов в общность – это совсем другое дело. Тут, видимо, надо стремиться к диалогу культур, конфессий, проведению консультаций, принятию определенных экономических и политических преференций, а может быть и политики ассимиляции. На наш взгляд, к тому же анализ общества не предполагает лишь фиксировать то, каким оно было в прошлом и настоящем, чем небезуспешно занимаются многие. Думается, что надо размышлять и объяснять, к примеру, то, почему совсем недавно классовые и социальные характеристики общества значили намного больше, чем культурные различия, и чем вызвана столь заметная перемена, что станет с ним и с ними в будущем близком и далеком. Победа во второй Карабахской войне, на наш взгляд, актуализировала также вопросы логики в международных отношениях, использования искусственного интеллекта в войне. Приходится для развития региона вступать в отношения с недавним противником, давно использующим самые грязные средства в своей политике. Эти проблемы сейчас актуальны и для других стран. ХХ1 век уже давно характеризуется политической и идеологической разнородностью. Теряют престиж международные организации, и напротив, возрастает значение неформальных площадок для диалога разных по стилю правления и культуре стран. Диалог, двойные стандарты, хитрость и изворотливость в таких отношениях неизбежны, также как применение нечеткой логики в ведении переговоров.
Заключение. О философии, этике и искусственном интеллекте
Пандемия еще раз отчетливо продемонстрировала, что природа, биология, человек и мораль между собой связаны неразрывно. Однако, мы не можем сказать, что в наших этических исследованиях и религиозных воззрениях они отражены в должной или хоть какой-то мере. Карантин, как одна из форм борьбы с пандемией, показал и другую скажем так многоканальную связь этики, культуры, права и искусственного интеллекта. Вопросы эти рассматривались в различных наших статьях, здесь хотелось бы лишь заметить, что искусственный интеллект, оказываясь в объекте философского анализа, позволяет этике освоить эти вопросы целостно и концептуально, освобождаясь от морализаторских иллюзий, от того, что нам, будто бы, известно, что есть добро и зло. Этические проблемы в отличие от наших представлений о морали не имеют готового ответа, они предполагают его поиск, а потому использование таких понятий, как риски, вероятность, расчет пределов. Видимо, когда мы предполагаем, что в этике надо обратить внимание на все то, что связано с ответственностью, то эта работа должна идти заодно с тем, что называется логика принятия морально значимых решений. Только тогда мы сможем способствовать становлению такого типа сознания, который способен к вероятностному суждению, способен преодолеть религиозные и социокультурные предубеждения по поводу оценки и отношения к таким суждениям. Поэтому искусственный интеллект не только поставляет материал, который должен быть осмыслен, но и создает возможность углубить наши размышления о том, что есть сознание человека, какую роль играют в его становлении мораль и разум, что есть рациональность и альтруизм, в конце концов, как появилось добро и зло. Эти вопросы трудно анализируемы, но если мы не будем их анализировать, то не сможем создать адекватного понимания и прогнозирования будущего. От философии и этики, таким образом, культура и наша жизнь зависят не в меньшей степени, чем от развития технологий. И, наконец, заметим, что компьютеры и интернет позволили нам создать в нашем академическом Институте философии и социологии виртуальную исследовательскую лабораторию по философии, логике и искусственному интеллекту и мы надеемся, что ее результаты станут условием углубления наших представлений о будущем.
Литература
1. Ильхам Мамедзаде Философия о современности, истории и культуре (О контурах историко-культурной эпистемологии) Баку, «Elm ve tehsil», 2020.
2. Ильхам Мамедзаде Введение в этику, Баку, 2004.
3. Эрвин Шредингер Что такое жизнь? М. «АСТ», 2018.
4. Материалы Первой международной конференции на тему «История науки и науковедение: междисциплинарные исследования» Баку, 2018, с.7-11.
5. С.С.Хоружий Глобальный тренд ХХ1 века: детерриторизация философии//»Вопросы философии», № 7, 2020.
6. Fuzzy Logic and Its Application. Ed. Shahnaz Shahbazova. Baku, 2015.
7. İlham Məmmədzadə «Mədəniyyətlərarası kommunikasiyanın bəzi fəlsəfi problemləri» -// “PUBLİC ADMİNİSTRATİON: THEORY and PRACTICE” , 2020, 2 (70).s. 125-133. The Academy of Public Administration under the President of the Republic of Azerbaijan.
8. С. А. Лебедев «Аксиология науки: ценностные регуляторы научной деятельности»- // «Вопросы философии», 2020, №7, с.82.